Парковка, вход, вестибюль
Мало кто и когда видел Горьяну действительно не в духе. Вот и теперь она выглядела утомлённой, измотанной, но вполне довольной. Ей хотелось аудитории. Она заслужила хотя бы одного слушателя, в конце концов! И такая жертва ей подвернулась сразу, как девушка переступила порог родного отдела.
- О, Костя, как удачно, что ты здесь! Смотри, какую штуку я раздобыла! - Горьяна извлекла из кармана и бодро продемонстрировала другу круглый ярко-алый клоунский нос-нашлёпку на резинке, - Глянь Истинным!
В Истинном Зрении были хорошо видны остаточные эманации тьмы и безумия, аура ненависти и зла. Изделие явно не человеческих рук. Забавный на первый взгляд цирковой атрибут весь был окутан непроницаемым мраком, он источал холод и внушал ужас, противостоять которому могли бы лишь корифеи вроде Витязева. Или фон Лигенштерна, понятия страха, казалось, вовсе не имевшего. В общем, стандартная для имущества паяца мерзость.
- Я думаю сплавить это артефактологам. Из такой дряни можно мощный сглаженный амулет смастерить. Вплоть до инфаркта на месте у того, кто получит такой подарочек. И послать бандеролью директору американского института магии... - почти мечтательно промолвила Горьяна. А что, этот склочный тип заслужил, даже сам Горын Горыныч после общения с ним успокоительное пил. И прошлый чемпионат по волшебному теннису из-за этого негодяя засудили. А ведь это никакая не ничья была, последний фаербол "забили" по правилам! Так что...  Заработал. Нехорошо, конечно, светлой чародейке желать кому-то плохого, но ведь не возьмёшь этим того толстопузого гада! Он, как-никак, не первый век живёт, не впервые с "добрыми" сюрпризами недоброжелателей сталкивается... Тут надо живого паяца в бронированном сейфе дарить, а лучше - целый отряд... Не говоря о том, что сейчас спасают тех, кого хватил инфаркт.

- Ага, убила. Но, я тебе доложу, шоу было одно на миллион и в стиле "ни в коем случае не повторяйте это дома", - взяв предложенный кофе, Горьяна отхлебнула большой глоток, - И бутерброды давай, я жрать хочу, как собака Баскервилей, - сцапав угощение, девушка с удовольствием набила рот и ближайшие секунд пятнадцать занималась только тем, что исправно жевала.
Попутно Марьяновой вспомнилось, что утром она хотела что-то Косте сообщить, да только вот за беготнёй из головы вылетело. Хм! А нечто менее актуальное и животрепещущее её глупая башка забыть не могла?!
- Послезавтра к нам приезжает санинспекция. Кто-то увидел тех сбежавших тараканов-переростков.
В общем, увеличены несчастные насекомые, жертвы колдовства бездельников-недоучек, были лишь в пять раз, но этого хватило, чтобы они, удрав, навели панику на приходящую уборщицу, дородную тётеньку в возрасте, а также, попав на улицу - на нескольких случайных прохожих. Те лоботрясы исправили ошибку и извинились, но, как видно, слишком поздно.

[10 августа 2014 года, 20:38]

- Горыныч-то сказал, как обычно... Запихиваем весь компромат под ценз пятого измерения, навешиваем на подвалы отвод глаз, улыбаемся и машем проверяющим...
Марьянова уже сейчас с тоской предвидела, сколько им предстоит беготни. При этом двое корифеев, Петрарковский и Брянский, уехали представлять плоды своих научных изысканий немецким магам, гражданка Минотаврич пребывала в томно-рассеянном состоянии - видимо, очередное письмо от Тесея из Аида получила, с просьбой воспользоваться связями и выхлопотать ему амнистию. Связываться с Кассандрой Лаокооновной не хотелось - а то снова ипотечный долг и протекающие трубы в сердцах напророчит, как на прошлой неделе, нервная слегка в последнее время. Если она кому нужна - пусть сами к ней и идут, а Горьяна лично - пас. От дона Жуана и Труффо толку было, как обычно, мало... Тоска, короче, а не коллектив подобрался. Сам же Горыныч, с невозмутимой безмятежностью каменного изваяния Будды попыхивая раритетной, чуть ли не ещё более древней, чем сам он, трубкой, явно считал, что проблема не его полёта, и в переносном смысле, и в буквальном. Ему что, и в самом-то деле, он несколько войн пережил, такому несолидно суетиться...
- Нет, я сегодня домой не поеду, у меня это, как его... - Горьяна неопределённо помахала рукой в воздухе, - ...потрясение и шок, вот! В Институте безопаснее, сюда никакая нечисть без лицензии и паспорта не пролезет! - на самом деле чувствовала она себя вполне неплохо, просто хотела этой ночью поработать. Благо, родители давно не отслеживали деятельность своего драгоценного единственного чада, да и, как бывшие сотрудники Института, всё замечательно понимали. Даже поощряли подобную внеурочную деятельность. Сами, мол, тоже увлекались по молодости.

- Нет уж, в топку отдых, сам знаешь, где с концами отдохнём! – упрямо мотнула головой девушка. И снова взялась за аляповатый, но от того ничуть не менее опасный нос паяца.
Привычным жестом извлекла особое приспособление, похожее на тёмно-серую каменную доску, испещрённую мелкими трещинками, с глубокой чашеобразной выемкой посередине – она отчасти напоминала миски, которые использовали предсказатели, насыпая туда что ни попадя, от кофейных зёрен до всякой ерунды, по которой потом с глубокомысленным видом гадали. Нос полетел туда, и тут же над ним образовалась небольшая защитная сфера, страхующая помещение от проникновения миазмов зла.
- Топаз, алмаз, рубин, изумруд? – задумчиво поинтересовалась Горьяна в пространство, поднимая правую руку перед собой и перебирая пальцами, в нескольких сантиметрах от кончиков которых по очереди зависли полупрозрачные бледные проекции перечисленных ею драгоценных камней. С магией у неё всё обстояло пока плохо, но для проекций требовался самый минимум, - Э, нет, это всё не то… - пробормотала недовольно Марьянова, и с досадой щёлкнула пальцами, - Хм… - воззрилась она на маленький бесформенный осколок чёрного турмалина. Видимо, на большее она пока не годилась. Но так дело не пойдёт, он гораздо меньше, чем шарик носа. Однако, Горьяна собой бы не являлась, если бы не попыталась ещё раз. Повторно вышло лучше – но, буквально, впритык.
Ничего, с этим уже можно работать… Камень тоже полетел в ёмкость и мирно улёгся рядом с тёмным артефактом. Судя по всему, ни один, ни второй против подобного "соседства" не возражали.
- Dori me, interimo, adapare, dori me… - замурлыкала себе под нос девушка, проводя странные сложные манипуляции, которые в Истинном Зрении выглядели как выплетание узора из разноцветных светящихся нитей, а в обычном – как размахивание руками и шевеление пальцами над чашей, - Ameno, ameno, lantire, lantiremo, dori me, ameno, omenare imperavi ameno, dimere, dimere, mantiro, mantiremo, ameno…
Её выбор песни ничем нельзя было объяснить, кроме интуиции. Эти слова казались ей уместными, несмотря на то, что в магии не требовалось совсем никаких устных заклинаний, ты или можешь управлять волшебной силой, или нет.
- Omenare imperavi emulari, ameno…*
Горьяна вдруг отвлеклась от своей работы и улыбнулась углами губ.
- Кость, я тебе показывала, как менять полюса энергетического заряда предметов на противоположные? То есть - положительный на отрицательный, и наоборот? Если нет - смотри. Я сейчас передам концентрацию негативных чувств этой дряни камню, но этот камень хорош тем, что поглотит её без остатка и переварит, даже добавки попросит. Обычные драгоценные камни на такую роль не годятся, нужен чёрный.
Ладони Горьяны вспыхнули тёплым, приятным золотым сиянием, которое, впрочем, почти тут же сменилось густо-алым, тем, которым обычно красят красных драконов, дабы произвести впечатление на зрителя. В этом свете оба предмета, лежавшие в чаше, полностью исчезли из поля зрения. Огонь, выпущенный Горьяной, оторвался от её рук и теперь бушевал там, внутри, отражаясь от стенок защитного купола, который позволял всему, приходящему извне, попадать под него, но ничего не выпускал наружу.

Артефактология - раздел крайне странный, честно говоря. Тут можно быть сколь угодно великим магом, но, если руки не из того места растут - не выйдет ничего. Кроме того, всегда имелся большой риск испортить материал и ничего не получить взамен. И Горьяна сейчас не создавала, а всего лишь трансформировала уже существующее. Вот, в чаше теперь лежит чёрный турмалин, в котором запечатана частица того, что не должно было появляться в мире. Ну, что же, этого больше нет, а артефакт может впоследствии пригодиться.
- Ну, вот и всё, осталось лишь вставить камень в оправу... Но это потом! - девушка захлопала в ладоши и решительно зашагала к выходу из помещения отдела, - Теперь нужно пойти пожрать... - в выражениях она при Косте не стеснялась, - ...я голодна, как волк в разгар зимы! - столовая корпуса, по идее, должна была быть ещё открыта, ведь в здании не только работали, многие здесь и жили, и то и дело то один, то другой сотрудник забегал перекусить, практически всё время там кто-нибудь старательно жевал. Особенно - как ни странно, - ночью. И в два, и в три, и в четыре. Так что некоторые, рассчитывавшие, что будут владеть самобранками единолично, наталкивались на большущий облом. И нет, каждый свою долю успевал за день отработать с лихвой, так что каждый вкушал вполне заслуженное - но полопать они тут все были горазды выше крыши и небес.
Свой трофей она оставила лежать, где лежал. Ничего, воров они тут не держат, а, если и стащит кто - ему же потом будет хуже. Найдёт и отпинает. Пушистым жёлтым тапочком с плюшевыми ушками и стеклянными глазками зайчика. И те, кто тут подольше, отлично об этом знают. У них тут довольно быстро можно было определить подлинного владельца того или иного имущества. Примерно за пару секунд. А потом тех, у кого обнаруживалось чужое, беспощадно наказывали - общественно полезными работами. Например, разбирать любовную почту многочисленных поклонников и поклонниц Горына Горыныча или Жуана Жуановича. Или сидеть у Платона Михайловича, слушать про артрит, печёночные колики и древних греков. После такого, если кто и оставался в здравом рассудке, больше никогда руку даже к бесхозному имуществу не протягивал.
Горьяна надеялась, что ей хватит силёнок спуститься с шестого этажа на третий. Это же надо добрать до лестницы и передвигать ногами... Но ладно. Где наша не пропадала! Даже смешно было бы, побеждать всякую нечисть с песнями и танцами, а простейшую преграду между ней и ужином не преодолеть!

Столовая (3 этаж)